#рассказ 6. Even though To Emil Sh. Крепкий чёрный чай всегда остаётся самим собой. Да, сейчас в чашке не пуэр, а какой-то дешёвый сорт, но разница между ними почти неуловима для человека, не помешанного на эстетстве. Вот хороший зелёный или белый чай с фруктовыми добавками – то другое дело, даже неискушённый человек отличит. Чёрный же всегда примерно одинаков на вкус.Чай почти тот же, а обстановка – не та. Небольшая тесная кухня в старом доме, дешёвый хлеб, дешёвый сыр. За окном остывает вечер июльского воскресенья, а сквозь зелёный занавес деревьев, плотно подступивший к окнам, доносятся смутные обрывки быдланских выкриков. У быдланов особая манера речи – словарный запас скуден, эмоций тоже немного, зато в их арсенале 150 оттенков выкриков типа «Гы!», которые вынуждены слышать обитатели окрестных джунглей… то есть, улиц.Чтобы заглушить эту коммуникацию приматов, он порылся в смартфоне и включил один старый плэйлист, сборник песен Морчибы.– Инчой зэ райд, – вздохнув, сделал большой глоток чая.Вдруг возникла ни на чём не основанная уверенность, что прямо сейчас, за сотни километров, далеко в Уфе, другой человек тоже слушает Морчибу. Возможно, кухня у этого другого – чуть больше, но когда-то он был вынужден закрыть свой маленький бизнес. А теперь почти не вылезает из художественного музея – днём водит там экскурсии, ночами выполняет обязанности сторожа.Десять лет назад эти двое работали вместе, в большом и красивом магазине на Цветном бульваре, в самом центре Москвы. Товар как-то сам себя продавал, поэтому их основным занятием были споры – какой плэйлист включить. У них совершенно не совпадали музыкальные вкусы, только одну группу любили слушать оба – Morcheeba. Причём, он любил одну половину творчества братьев Годфри, а друг… любил вторую половину.Десять лет назад жизнь была совсем иной – можно было целыми днями слушать Морчибу, британский рок и нью-эйдж, не особо беспокоясь о доходах. Не было никаких сомнений, что впереди – непременно светлое будущее, потому что… а каким оно ещё может быть? В мире больше нет войн, их просто не может быть, ведь все хотят торговать и потреблять, жизнь – это море возможностей. Так казалось, а оказалось – не так. Десять лет назад никто из них просто не поверил бы в случившийся сценарий будущего.К востоку от него, за сотни километров – Уфа. Там бедно, но спокойно. Друг торчит целыми днями в музее, а в свободную минутку, возможно, слушает Морчибу на кухне. А к западу… через сотни километров – взрывы ракет, пожары, стрельба. Всё то, чего уже никогда не должно было случиться – особенно без веской причины. Жизнь – штука непредсказуемая, произошло невозможное. Даже хуже – то, чего все вокруг обещали не допустить никогда снова.Он подлил себе чая. Есть ли смысл в этих бомбёжках? Или в том, что жизнь стала хуже и беднее, чем десять лет назад? Кажется – нет. Тогда – зачем?!Из сегодняшнего дня та уютная реальность мирного Цветного бульвара с яркими вывесками магазинов и ресторанчиков казалась чем-то несуществующим, будто просто приснилась всем им. Но оставалось нечто, связующее два параллельных мира, «тогда» и «сейчас» – голос чернокожей Скай Эдвардс, нежно нашёптывающий:– Even though we know the hidden danger, I hope it’s not too late.